Вор в законе № 1 по соседству с премьер-министром. Где после отсидки поселился Шакро Молодой и как это изменило жизнь резиденций на Рублевке

— Здесь одни ФСО и ФСБ ездят. Их никто остановить не может. У каждого номера «ЕКХ» — «Еду как хочу». Там серьезные дядьки сидят. На этой дороге никогда нарушений нет. Это правительственная трасса. А ты попробуй выше 60 км/ч рвануть. Сразу к стенке — расстрел. А потом найдут где-нибудь под кустом, скажут, что инфаркт. Тут люди совсем по-другому живут. Они на нас с вами не похожи, им не понять нас и наши проблемы.

Так о живущих вокруг 1-го Успенского шоссе говорит таксист, который везет нас в сторону Рублевки. Там другой мир: дорогие особняки, скрытые за массивными заборами, у ворот стоят люди с автоматами, а на цепи сидят бойцовские собаки. Именно туда после отсидки вернулся главный криминальный авторитет России — Шакро Молодой, которого называют «вором в законе № 1». Но силовики отбрасывают фарс и говорят по-простому: «Захарий Калашов, строгий режим, статья 163 УК РФ».

Он должен был провести в колонии Краснодарского края 10 лет, но спустя 7,5 лет суд отпустил его из-за состояния здоровья. Говорят, что Калашов почти ослеп — врачи ему поставили диагноз «глаукома».

Шакро Молодой уже не молод — месяц назад он с размахом отпраздновал 70-летие в ИК-2. А затем вышел на свободу и вернулся в свой шикарный особняк на Рублевке, якобы, чтобы примирить враждующие криминальные группировки.

За пару километров до поселка Николина гора, где стоят дома Мишустина, Михалкова и других «сильных мира сего», на дороге все чаще появляются авто за десятки миллионов рублей с «синими ведерками» и номерами «ЕКХ «и «АМР» Московского региона. С такими обычно ездят сотрудники ФСО и чиновники.

— Про Шакро Молодого слышал-слышал. Он на свободу вышел, — продолжает наш таксист. — Я смотрю криминальные фильмы. И недавно видел такой, где бандита выпустили из колонии по состоянию здоровья: он начал творить дела, пошел в разнос. Санкт-Петербург, Москву конкретно поставил на место. И тут Шакро выходит… Боюсь, чтобы дальше у нас, как в кино, не было. Но оно, конечно, будет.

Подъезжаем к месту. Вокруг сосны, по обе стороны дороги непроницаемые заборы. Видимо, чтобы чужаки не увидели ту другую Россию, которую эти стены скрывают от любопытных глаз. За заборами резиденций — теннисные корты, бассейны и сауны, гостевые коттеджи, отдельные домики для личной охраны и прислуги, гаражи на несколько машино-мест.

На КПП стоят грозные сотрудники ЧОПа. Мы еще не подозреваем, что через час на этом же месте будем судорожно вызывать такси до Москвы, чтобы избавиться от пристального внимания братков Шакро. Но обо всем по порядку в репортаже наших коллеги из MSK1.RU.

Захарий Калашов вошел в криминальные круги в 18 лет. На заре эпохи развитого социализма — в 1971 году — на сходке в Тбилиси вор в законе Авдо Мирзоев «короновал» Калашова. В конце 80-х Шакро обосновался в Москве и познакомился с главными авторитетами тех лет — Дедом Хасаном (убит выстрелом в голову в центре Москвы в 2013-м) и Япончиком (расстрелян в столице в 2009-м).

Шакро не ладил с Измайловской ОПГ — одной из самых влиятельных группировок страны конца 90-х. В 2003-м, после более десятка покушений, Шакро переехал в Испанию. Там он создал свою группировку и начал отмывать деньги российского криминального бизнеса.

В России тем временем под его покровительством процветали наркоторговля и игорный бизнес. Родную Грузию Шакро тоже не упускал из вида: он получил контроль над двумя казино в Тбилиси и построил себе виллу из 62 комнат.

В июне 2005-го испанские спецслужбы провели спецоперацию под кодовым словом «Оса» против местной и российской мафий. Десятки авторитетов были задержаны, Калашову удалось сбежать. Его поймали только через год, в ОАЭ. Оттуда Шакро экстрадировали в Испанию, где Мадридский суд приговорил его к 7,5 годам лишения свободы и штрафу в 20 миллионов евро. Калашова признали виновным в «отмывании» незаконно полученных денег и создании преступной группировки. Позже приговор был пересмотрен в пользу увеличения срока. Шакро Молодой провел в испанской тюрьме 9 лет.

В 2014-м Шакро вернулся в Москву и обосновался в огромном особняке на Николиной Горе. Здесь, в лесной тишине и позолоченных интерьерах, ждали аудиенции с ним самые влиятельные люди страны.

Резиденция Шакро Молодого находится внутри охраняемого поселка, на безымянной улице, ведущей к лесам и болотам. За каменным забором виднеются несколько разномастных крыш: современного коттеджа, здания, похожего на небольшой дворец, и часовенки. По всему периметру камеры, а из-за ворот раздается истошный лай собаки: она буквально набрасывается на ограждение, мимо которого мы бродим туда-сюда.

Окна дома Калашова выходят прямо на Никольскую церковь — до нее пара десятков метров. По огороженной территории храма снуют рабочие — стоит шум, стройка кипит. Встречаем местного завхоза. Он приглашает изнутри посмотреть, как достраивают храм. В центре белоснежного зала стоят иконы.

— К нам немного людей ходит, человек десять бывает на службе, — говорит церковный завхоз. — Кончаловский летом приезжает гулять здесь с палочками. Жена его, Юлия Высоцкая, раньше здесь тоже скандинавской ходьбой занималась, но я давно ее не видел. Да, слышал, что у нас здесь криминальный авторитет живет. Но не знаю, выпустили его уже или нет. Мы с ним не виделись, слава Господу.

Кроме братьев-режиссеров Никиты Михалкова и Андрея Кончаловского (об их резиденции мы рассказывали здесь) по соседству с Калашовым живут актер Василий Ливанов и экс-губернатор Тверской области Дмитрий Зеленин.

Только примерная оценочная стоимость резиденции Шакро на Николиной горе — 700 миллионов рублей, а трёхкомнатная квартира его гражданской жены Марины Гольдберг на Староволынской улице оценивается в 50 миллионов рублей, сообщил источник издания Life.

Правда, по документам Шакро не имеет никакого отношения к поместью. Шикарные особняки и целый автопарк из дорогих иномарок (от Lamborghini до Rolls-Royce) оформлены на бывшую частную предпринимательницу — Юлию Братченко. Юридически она ему не жена. По блатным законам у Шакро не должно быть ни бизнеса, ни хором, ни детей с женой. Только такой вор в законе может рассудить других авторитетов.

Дворец Шакро Молодого стоит на шести земельных участках. Три принадлежат Братченко, а три других — Марине Гольдберг. Именно от нее у Калашова есть двое детей — 19-летний Даниил и Мария. Они, кстати, по документам Захаровичи, а не Захарьевичи. Вероятно, от другой женщины у Шакро Молодого есть старшая дочь — 39-летняя Хатуна.

Братченко и Гольдберг родились в Апшеронске (в этом кубанском городе живет около 40 тысяч человек) и, по слухам, являются дальними родственницами. В 1995-м они вместе переехали в Когалым Ханты-Мансийского автономного округа и прожили там восемь лет.

Потом Гольдберг резко срывается и уезжает в Москву. Там она селится в трехкомнатной квартире на Староволынской улице, которую ей подарил Шакро Молодой. В том же 2003-м Братченко заключает договор на покупку недвижимости и земельных участков в подмосковном поселке Николина Гора, где позже появится резиденция Захария Калашова.

Но жить в особняке Братченко не стала, а поехала к себе на родину — в Апшеронск. Там она зарегистрировала ИП по продаже замороженных продуктов. Бизнес просуществовал до 2011 года. Братченко называли пельменной королевой.

Когда Шакро Молодого задержали — в июле 2016-го — Юлия стала полноправной хозяйкой особняка. Помимо поместья, королеве пельменей достались три люксовых иномарки — Mercedes E200, Mercedes ML350 и Lexus.

Еще одним «офисом» Шакро в середине 2010-х было бывшее казино Golden Palace (ныне гостиничный комплекс недалеко от метро «Белорусская»), которое контролировал давний соратник Калашова — авторитетный бизнесмен Константин Манукян. По данным «Контур.Фокуса», гражданская жена Шакро Марина Гольдберг стала владелицей гостиницы после того, как его самого в последний раз отправили за решетку.

Дом Шакро Молодого — неприступная крепость: собаки, охрана, камеры по всему периметру. Вокруг никого. Как бы сейчас не переживала охрана за неприкосновенность частной жизни Калашова страна уже видела, как живет главный вор в законе.

В июле 2016 года рано утром десятки вооруженных силовиков и сотрудников ФСБ ворвались в дом Захария Калашова. Вор в законе еще не успел позавтракать, а половина его людей уже лежали лицом в пол. Тогда все эксперты в один голос говорили: его задержание может означать изменение баланса сил в криминальной сфере России.

Дом Шакро Молодого изнутри выглядит как дорогое казино: золотая мебель — даже телевизор в золотой раме. Интерьер больше напоминает магазин подарков на Старом Арбате. В углу стоит гора женских сумок — по всей видимости, брендированных.

Есть даже целый алтарь с иконами, естественно, в золотых окладах. В одной комнате — недостроенный бассейн с колоннами по периметру. В другой — тренажерный зал и винный погреб. А в третьей — схрон с боеприпасами, автоматами и другим оружием.

Тогда во время задержания на вопрос сотрудников ФСБ о том, какой статус у него в преступном мире, Калашов разозлился на силовиков и не хотел говорить: «Я не буду перед камерой ничего говорить. Я не хочу ничего подписывать. Уберите камеру, и мы поговорим».

На этот выпад Шакро Молодого сотрудник ФСБ спокойно отвечал: «Мы не бандиты. Мы не с улицы пришли. Это — не шоу. Такова служебная необходимость».

Силовики нагрянули в дом Шакро не просто так. В декабре 2015 года в Москве у ресторана Elements на Рочдельской произошла перестрелка. По версии следствия, это братки Калашова приехали разобраться с владельцами заведения. Якобы люди Шакро вымогали у хозяйки ресторана Жанны Ким 8 миллионов рублей за работу дизайнера Фатимы Мисиковой, которая была связана с бандитом.

Владелица ресторана вызвала на помощь адвоката Эдуарда Буданцева — бывшего сотрудника КГБ, ранее служившего в личной охране бывшего президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе.

В результате перестрелки были ранены пятеро мужчин — двое из них позднее скончались в больнице. Через время свидетели происшествия заявили, будто нападавшие им говорили, что они от Шакро, и требовали уважать воров в законе.

После перестрелки был задержан сообщник Калашова — криминальный авторитет Андрей Кочуйков по прозвищу Итальянец. Фатима Мисикова была объявлена в международный розыск.

После этого арестовали и самого Калашова. Подельниками вора в законе, по версии следствия, были высокопоставленные начальники из силовых структур.

Перестрелка на Рочдельской — не первый скандал, связанный с Калашовым и силовиками. В 2011-м громким стало «Дело о подмосковных казино», после которого у руководства главного управления Следственного комитета и Генеральной прокуратуры произошел раскол. Следователи начали возбуждать дела против прокуроров, которые за взятки якобы крышевали казино и прикрывали Шакро Молодого от силовиков.

Теперь возле дома Шакро тихо — ни следователей, ни эфэсбэшников. Да и местные спокойно отреагировали на возвращение криминального авторитета.

В какой-то момент из-за тяжелых железных ворот особняка вора в законе выходит женщина в солнцезащитных очках и вельветовом спортивном костюме. На поводке — маленькая собачка.

— Вы знаете Захария Калашова? — спросили мы. Незнакомка повернулась в нашу сторону и, сделав вид, будто рядом никого нет, ушла.

Была ли это Братченко или Голдберг — узнать невозможно: женщины нигде публично не светятся и их фотографий нет в социальных сетях.

На придомовом участке — несколько черных автомобилей. А в паре метров от них, сложив руки на груди, стоит в солнцезащитных очках мужчина с горой мускулов. Через несколько минут на всю округу что-то зашумело и со двора вышел работник. С особым усердием он убирает листья и мусор с помощью воздуходувки. Тот грозный мужчина в черной одежде сердито на нас смотрит и машет рукой, мол, убирайтесь отсюда — нечего лезть куда не следует.

На въезде в поселок воткнут ларек с выцветшей вывеской «Продукты», где за кассой стоит продавщица в синем переднике и с такими же тенями на глазах. Она продает мужчинам в спортивках сигареты и пиво. Цены здесь точно такие же, как и в любом районе Москвы.

Рядом — лавка со свежими фруктами и овощами. В небольшом помещении по картонным коробкам разложены товары, кажется, со всего мира, есть и санкционка — кока-кола из Великобритании.

— К нам Шакро Молодой вернулся. Мы с ним даже знакомы. У них очень хорошая семья, — говорит с акцентом продавец фруктов и овощей. — Жена нормально, все хорошие. Трое детей у него. Шакро к нам заходил дважды. Еще до того как его посадили. После отсидки еще не появлялся. А вот жена его бывает заходит. Дом у них тут есть, давно живут. Шакро тихий спокойный, лишний раз не спросит ничего.

— Вас силовики проверяют перед тем, как сюда серьезные люди заходят?

— А зачем нас проверять? — смеется продавец. — Мы — известное лицо. Магазин стоит здесь 20 лет. Всяких людей видели. Но из криминалов здесь — только Шакро.

На улице несколько мужчин в синих комбинезонах с особым усердием отдраивают чью-то очень дорогую машину. Один из них облокотился о стену и с важным видом затягивается сигаретой. Кто-то продает помидоры, а кто-то моет машины — у каждого своя работа.

— Шакровские тут часто ездят, — говорит работник автомойки. — У них три пятерки на номерах. Ну у жены «Гелик», «Мерс» есть. Они нормальные люди, четкие. Сам Шакро еще не объявлялся. Несколько шестерок его сюда заезжают, дети приезжают его. Жена частенько. Ну вот его машины и сопровождение — где-то 4–5 автомобилей.

И как раз в этот момент мимо проезжают несколько светлых легковушек с пятерками на номерах. Водители иномарок машут работникам автомойки и спрашивают: «Как дела, брат?» Те приветливо отвечают.

— Еще какие-нибудь криминальные личности к вам заезжают?

— Да, каждый день, — с улыбкой говорит мужчина в испачканном комбинезоне.

В шаурмечной по соседству своя атмосфера: жарко — около стены разгорается большая печь. У стола мельтешит и быстро-быстро нарезает овощи молодой парень. Он говорит, что Шакро Молодой и его ребята часто сюда заходят. Рублевка, а цены не отличаются от тех, что в Чертанове.

— Да, криминал к нам вернулся. Жена еще у него богатая, охрана есть. Так вот его люди и идут, смотрите, — указывая на окно, говорит шаурмечник.

В небольшое помещение заходят несколько здоровых мужиков кавказской внешности. Люди с седыми бородами и в черных куртках презрительно смотрят на чужаков. Мужчины поздоровались с молодым парнем, который готовил шаурму, и что-то потихоньку у него спросили.

Один из людей Шакро Молодого смотрит на нас, не отрывая взгляда, но и не задает вопросов. У него — крашенные в пепельный цвет волосы, серьга в ухе и тоже черная одежда, но с ярким принтом. Охрана вора в законе не на машинах приехала к шаурмечной, а пришла пешком от самого дома. Вероятно, за нами.

Через несколько минут мы выходим на улицу. Ребята Шакро Молодого — за нами. Все еще никаких вопросов. Только взгляд в упор.

Игра в гляделки нам надоела, но и мы задавать вопросов тоже не хотели. Побоялись. Проходим вперед — здоровые мужики идут по пятам. У одного из «охранников» звонит телефон. Понятно, что речь идет о нас — получает какие-то указания. И после этого от нас внезапно отстают. И мы чешем быстрым шагом подальше оттуда.

На первый взгляд, кажется, что к 70 годам жизнь Захария Калашова удалась — все чин-чинарем: особняк на Рублевке, дорогие машины, красавица-жена, трое детей и, что немаловажно для серьезного криминального авторитета, — серьезная охрана. Но не факт, что его жизнь — малина.

— Я не знаю региона, в котором бы мнение вора в законе как-то игнорировалось. Думаю, что у каждого криминального авторитета были неформальные взаимоотношения с силовиками, — объясняет MSK1.RU исследователь криминальной субкультуры, кандидат юридических наук Юрий Блохин. — Это просто социальные механизмы. Если мы не занимаемся в коллективе чем-то, то выдвигается новый лидер, меняются порядки. Шакро придется заново завоевывать себе место под солнцем. Потому что воровской мир сильно изменился.