«Он ничего не помнит». Родители не могут забрать из военного госпиталя сына, который был на СВО

— Он не понимает, что происходит. Как будто потерялся. Сильно заикается. Он как маленький шестилетний ребенок, — так описывает состояние своего 20-летнего сына Татьяна Конюхова.

С семьей Конюховых наша редакция познакомилась 23 сентября у военкомата Сормовского и Московского районов. Большая шумная компания взрослых и молодых ребят провожала на СВО Артема Конюхова и Дмитрия Воронова. Ребята познакомились в армии, вместе служили и вместе отправились на спецоперацию. Дима до сих пор находится в зоне СВО.

23 сентября в военном билете Артема Конюхова была указана категория A — годен к несению военной службы в армии без каких-либо ограничений. В зоне СВО Артем находился около двух с половиной недель. Теперь в его военном билете стоит категория D — не годен к военной службе. Она присваивается гражданам, которые имеют тяжелые, неизлечимые заболевания.

Артем проходил срочную службу в Южной Осетии. В июне этого года он вернулся домой, а спустя три месяца вновь оказался в военкомате. 23 сентября он сам пришел туда вместе с другом, с которым служил. Друг уже получил повестку, и Артем понимал, что на днях ее принесут и ему. Так и оказалось — в военкомате Артему сообщили, что как раз собирались ехать к нему.

На СВО ребята уехали 27 сентября. Из Нижнего Новгорода их сначала отправили в Дзержинск, а потом в Кострому. Там месяц были учения. После — на поезде поехали в зону СВО.

Там Артем сильно заболел. Что конкретно с ним было, его мама не знает. Он только говорил ей, что ему очень плохо. И рассказывал, что четыре дня они спали на земле в лужах. Поздней осенью. В зоне СВО Артем был около двух с половиной недель. Что произошло с ним дальше — неизвестно. Артем ничего не помнит.

Родителям известно, что 10 ноября Артема вывезли в приграничную зону. Два дня он находился в перевалочном лагере. 12 ноября Конюхова привезли в Белгород и в этот же день самолетом отправили в Екатеринбург.

С его родителями никто не связывался. Только спустя время сам Артем смог отправить им эсэмэску и сообщить, где находится. Уже 15 ноября родители Конюхова примчались из Нижнего Новгорода в Екатеринбург. Их сын был в 354-м военном клиническом госпитале Министерства обороны РФ.

— Казалось, что его накачали таблетками. Он был какой-то отрешенный, взгляд был пустой. Он был как маленький шестилетний ребенок. Как будто он потерялся. Он не понимал, что происходит, как он здесь оказался, — вспоминает мама Артема Татьяна Конюхова.

Сейчас Артему заметно лучше. Он понимает и запоминает последние события, но вспомнить, что с ним случилось, у него не получается.

— Он ничего не помнит. Для него это всё было как один день. Он начинает рассказывать что-то, я говорю: «Сынок, ты мне вчера уже это рассказывал». Он спрашивает: «Когда это? А я не сегодня приехал?», — тяжело рассказывает Татьяна.

Никаких видимых внешних повреждений у Артема Конюхова нет.

В больнице ему три раза в день дают успокоительное. Артем говорит, что после этих таблеток «у него в голове ничего нет». Он как будто ни о чем не думает. Просто хочет домой. А без таблеток Артем сильно нервничает и заикается, у него не получается сразу высказывать мысли, он теряется.

Как утверждают Конюховы, после возвращения с СВО у Артема начались проблемы с почками. Родители и сам Артем считают, что это последствия того, что он и другие ребята четыре дня спали в лужах.

Также они рассказывают, что у Артема перестал видеть один глаз. Он не реагирует на свет.

Почему ее сын в таком состоянии, Татьяне не могут объяснить уже месяц. Родителям не сообщают, что произошло, и самое страшное — не сообщают диагноз Артема. Практически месяц родители пытаются добиться от больницы хоть какого-то заключения, хоть какой-то официальной бумаги.

— Врачи не говорят ничего. Я прошу их предоставить нам хотя бы копию выписки. Они говорят: «Не положено, все документы потом придут вам домой», — делится Татьяна.

Несмотря на то что Артем уже прошел военно-врачебную комиссию, его признали негодным и присвоили категорию D, врачи отказываются отпускать его из госпиталя. Больнице нужно подтверждение воинской части. А часть не выходит на связь.

— Мы готовы оформить на себя доверенность, взять на себя эту ответственность, вывезти его в Нижний Новгород, чтобы дальше лечить. Но если сделать это без разрешения воинской части, его могут признать дезертиром, — рассказывает Татьяна.

Родители хотят забрать Артема домой, чтобы не травмировать его еще больше. Артем лежит в психиатрическом отделении. Почему там — также непонятно.

— Он там как в тюрьме. Оттуда нельзя выходить, там нельзя пользоваться телефоном, один раз в неделю дают. Его банально не выпускают покурить, — делится Татьяна.

Копию решения военно-врачебной комиссии родителям также не отдают. Категория D присваивается людям, которые имеют тяжелые, неизлечимые заболевания. Что за «тяжелое, неизлечимое заболевание» у Артема — врачи не говорят.

Родители Артема обращались в Военную прокуратуру в Екатеринбурге. Там их отправили в Военную прокуратуру Нижегородского гарнизона. Иван, брат Татьяны, 8 декабря подал туда заявление.

Мы связались с прокуратурой. Там нам подтвердили, что Иван Шерамыгин действительно 8 декабря 2022 года подал заявление. Оно было принято и в данный момент рассматривается. Стандартный срок рассмотрения — до 30 дней.

Татьяна неоднократно звонила на линию Министерства обороны, но это никак не изменило ситуацию. На линии 122 семье также сказали, что помочь ничем не могут. 8 декабря Татьяна отправила письмо президенту и в Администрацию президента.

Пока никаких ответов нет. А Артем остается в психиатрическом отделении 354-го военного клинического госпиталя Министерства обороны РФ.

Мы позвонили в госпиталь, чтобы узнать информацию об Артеме. В приемном отделении нам дословно ответили следующее:

— Конечно, мы вам скажем. Как вы думаете, скажем мы вам или нет? Кто вы такая? Вам никто не скажет. Такие вопросы провокационные задаете.

Позже дежурный сотрудник сообщил, что информацию о больных передают только родственникам. Как из другого города по телефону человек может доказать, что он родственник больного, нам не объяснили. Напомним, когда Артем поступил в госпиталь, с его родителями никто не связался: ни часть, ни сам госпиталь.

Редакция NN.RU отправила официальный запрос в 354-й военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ. «Почтой России». Из-за отсутствия у организации электронной почты.

23 сентября у военкомата Артем долго обнимал совсем юную девушку со светлыми волосами и ярко-голубыми заплаканными глазами.

— Это девушка его, она его из армии ждала, в армии познакомились. Думали, свадьбу сыграем, может, — объяснял нам тогда папа Артема.

Лизе Коптеловой 18 лет. Когда Артем был в армии, они много переписывались, в это же время и начали встречаться. Лиза дождалась его, встретила, а через три месяц вновь проводила. Но теперь на СВО.

— Расстроилась. Он со мной не советовался, тут не посоветуешься. Всё равно же заберут. Страшно, — рассказывала девушка.

Лиза и сейчас ждет Артема. Каждый раз, когда парню дают телефон, он сразу звонит ей.

— Он почти о себе не говорит. Разве что о том, как себя чувствует. Он очень хочет домой. В этом состоянии ему хочется быть рядом с родными и близкими. Мне тревожно, что его никак не отпускают домой. Спокойнее, конечно, что он сейчас в безопасности, но мы все очень ждем его дома.