Односельчане собрали 1,5 миллиона и купили дом сварщику, который в одиночку растит троих сыновей

Когда Сережа привел в дом брата Антошку, тот первое время был тих и нелюдим. Едва в дом заходили незнакомые люди, он прятался: боялся, что заберут. А вот от Валерия мальчик не отходил, льнул к нему, чувствуя в нём хорошего человека и защитника.

Антошка — сын бывшей жены Валерия Федоровича. Он до сих пор не знает, кто биологический отец мальчика. Сережа пришел домой к маме, когда там был кто-то из ее знакомых, и заявил, что забирает брата с собой. Ему никто не препятствовал.

Валерий оставил Антошку у себя, ожидая, что мать придет за ним, но та не позвонила ни на следующий день, ни через неделю. Так мужчина стал многодетным отцом. Он воспитывает троих мальчиков. Семья живет на его небольшую пенсию, а пособие на всех детей получает мать.

Но у этой истории есть хорошее продолжение. Несколько неравнодушных односельчан решили помочь семье. Они собрали почти 1,5 миллиона рублей на покупку нового дома.

Хозяин дома встречает нас, зовет пить чай и за столом рассказывает свою историю. Бывший газосварщик, он ушел на пенсию в 55 лет из-за «горячего» стажа. Валерий Федорович — коренной житель старинного поселка Староуткинска. Здесь Акинфий Демидов построил один из первых на Урале железоделательных заводов.

Когда-то родители Валерия переехали сюда из Первоуральска. Отец, Федор Васильевич, был рабочим местного металлургического предприятия, мама работала в пекарне. Старожилы вспоминают о семье: хорошие, работящие люди. Была у них еще своя пимокатка, и весь поселок ходил в валенках, свалянных Осинцевыми.

Валерий — худощавый, но подтянутый и мускулистый, с сильными тренированными руками. Он мог бы стать талантливым спортсменом: гимнастом или легкоатлетом. Сам с детства занимался бегом и упражнениями на турнике. Он и сейчас, в 62 года, каждый день отжимается по 500–700 раз в день (за несколько подходов, конечно), по 25–27 раз подтягивается на турнике, который сделал своими руками.

К сожалению, стартовых возможностей для профессионального спорта в поселке не было, да и сейчас ближайшие ДЮСШ есть лишь за 60 километров, в Первоуральске, а автобус ходит всего два раза в день. Валерий выучился на газосварщика, уехал жить и работать в Сибирь. Там женился в первый раз. Дочке было три года, когда брак распался. Жена встретила другого, а бывшему мужу предложила забрать девочку, ведь у того еще не было новой семьи.

— Мне было 27 лет. Молодой совсем, опыта родительского не было, тяжело было одному с ребенком, — вспоминает Валерий Федорович. — Но как-то пытался справляться: в садик водил, суп варил, косички заплетал. Потом встретил хорошую женщину, женился, всё наладилось. У нее был ребенок от первого брака, у меня дочка. Родился общий сын — Валерий Валерьевич.

Они прожили вместе почти 20 лет. Мужчина по-хорошему вспоминает это время. Сыну было почти 18 лет, когда они с женой все-таки расстались.

— Мы тогда работали в совхозе, переехав из Сибири в Оренбургскую область, — рассказывает наш собеседник. — Доярки в то время там получали больше, чем сварщики. Вот конфликт потихоньку и стал нарастать из-за этого. Я сумку собрал и ушел. Разошлись мирно, без ругани.

Валерий вернулся в Староуткинск, в родительский дом — тогда еще была жива мама, он стал жить с ней. Устроился на работу сварщиком в локомотивное депо. Взрослая дочка тоже вернулась на Урал с папой, нашла работу в Первоуральске.

А через какое-то время 45-летний мужчина познакомился с Галиной. Она была на 20 лет младше его, у нее в тот момент уже было двое детей. Семилетняя дочь жила с бабушкой и отцом, а десятилетний сын — с мамой. Галина недолгое время проработала на заводе, в шлифовальном цехе, а потом семью уже содержал Валерий. Стали жить все вместе. Родился первый общий сын Сережа, а через четыре года — Денис.

Вообще Валерий Федорович мало рассказывает про свою бывшую гражданскую жену: ни хорошего, ни плохого. Лишь замечает:

— Выпивает... Поначалу сдерживалась, пока со мной была. Ну запьет на неделю-другую, потом держится. А сейчас всё уже…

При такой совместной жизни проблемы с алкоголем начались и у Валерия. Он говорит об этом так:

— Сереже было четыре года, он сказал мне: «Папа, я тебя люблю, но не люблю, когда ты так сильно пьешь», — вспоминает отец семейства. — Я отвечаю: «Хорошо, я понял». Раз обещал, надо выполнять обещания. Сначала закодировался. На первое время это мне помогло как дополнительная поддержка. С тех пор лет девять уже прошло. Сейчас уже без кодировки живу нормально.

Валерий ушел от Галины лет восемь назад в старый родительский дом. Сыновья сначала жили у жены. Папа постоянно приходил к ним, если надо, помогал по хозяйству.

— Дети маленькие к ней тянулись, — говорит мужчина. — Но она пьет, они этого не любят. Идут ко мне. Потом подросли, остались у меня насовсем.

Хотя брак не был официально зарегистрирован, Валерий простодушно-бескорыстно записал на гражданскую жену деревенский дом, который купил на свои накопления. О том поступке он говорит с досадой:

— Думал, я старше нее, мало ли что со мной случится, а у нее дети. Хотел, чтобы свое жилье у нее было, чтобы не моталась нигде по углам с детьми. Хотел как лучше, а получилось… Дом продала, добавила маткапитал, купила квартиру. Вроде бы тоже хорошо: есть туалет, вода. Но из-за долгов электричество там отключали, воды нет, слив в туалете забился (по закону холодную воду отключать у должников нельзя, возможно, была какая-то авария. — Прим. ред.). Живет где-то у знакомых, квартира стоит пустая.

После расставания с Валерием у его бывшей гражданской жены родился еще один сын. Антошка четыре года жил с мамой, а когда в мае старший сын Сережа привел его в дом, то отец принял его как родного.

— Думал, что жена потребует привести назад, но она не позвонила, — вспоминает мужчина. — Видимо, знала, что раз он у меня, то никто его не обидит. Я позвонил ей сам, попросил документы на ребенка и предложил записать его на себя (в свидетельстве в графе «отец» стоял прочерк. — Прим. ред.). Она сначала против была, может, думала, что я пособия заберу. Но я убедил. Сказал: ну а если заберут Антошу в детский дом, тебе же Сережа этого не простит. И она согласилась.

Так у Валерия появился еще один сын. Вчетвером они живут на 18 тысяч рублей: 15 тысяч сама пенсия плюс 3 тысячи прибавка за двух детей. Пенсионеры имеют право на доплату, если на их иждивении находятся несовершеннолетние дети, а на Антона он пока доплату не оформлял. Иногда отец подрабатывает сварщиком. С бытом справляется нормально: моет пол, варит супы, гладит.

— Дело житейское, тут ничего сложного нет, — говорит хозяин дома.

Летом он засадит свой огород на четырех сотках, а вот помогать детям с уроками все сложнее. До недавнего времени у Валерия Федоровича был лишь кнопочный телефон (при том, что сыну он подарил хороший, современный). В компьютере и в интернете он не разбирается, поэтому страницы в соцсетях не ведет и в родительском чате не состоит.

Зато старший сын разбирается во всём и сам делает уроки. Школьную программу Валерий уже не помнит. Говорит, что Сережа у него молодец: старается учиться, переживает, что за четверть вышло три тройки.

Пособия на детей получает мама. Иногда она присылает деньги — по две тысячи на каждого, иногда сама просит взаймы. Валерий особо ничего не требует. Галина сейчас в очередном декрете, ее младшему сыну шесть месяцев. Подавать в суд на алименты нет смысла: до трех лет женщина находится в отпуске по уходу за ребенком, взыскать деньги с нее нельзя.

Опека знает о непростой ситуации. Сейчас с Галиной работают специалисты. Хорошо, что они подошли к этой истории не формально, по-человечески, дали Валерию возможность и время оформить все документы на Антошку.

— Мама вас навещает?

— Была недавно, попросила взаймы, нужно было срочно в больницу ехать с маленьким. Я, конечно, дал — на больницу всегда даю. Зашла, посмотрела на новый дом, поиграла с Антошкой.

Младший мальчишка забегает на кухню, рассерженный на кого-то из братьев — что-то не поделили во время игры. Тянется на руки к отцу. Мы спросили Валерия, о чём он мечтает или чего хочет больше всего. Он задумался:

— Да ничего. Всё у меня есть… Жить спокойно с детьми — вот этого хочу больше всего.

Мы уже говорили, что у истории Валерия есть хорошее продолжение. Несколько месяцев назад в его старый родительский дом пришли гости из местного отделения волонтерского центра РМК. Зная, что тут живет многодетный отец, они хотели предложить помощь: вещами, продуктами. Увидели условия, в которых живет отец с сыновьями: заставленная кроватями крохотная комната, в которой много лет не было ремонта. Обстановка бедная, даже убогая, но при этом в доме чистота и порядок, в шкафу аккуратными стопками лежат детские отглаженные рубашки, во дворе самодельные турники, штанги и гантели, на столе тарелка с пирожками, которые испек отец.

Сначала добровольцы хотели помочь Валерию сделать ремонт. Они рассказали про отца и сыновей в соцсетях. Подключилась жена одного из волонтеров, блогер из Екатеринбурга Алена Жданова. Она через свой инстаграм стала продвигать эту историю. В результате набрали почти полтора миллиона рублей. Шли переводы от десяти рублей до ста тысяч — эти деньги перевела московская знаменитость. Поселковые волонтеры с благодарностью вспоминают каждого, кто помог семье.

Всей суммы хватило, чтобы купить трехкомнатный дом в поселке и новую мебель. Остались еще деньги на проведение газа, воды и новые окна.

Ольга Жданова — руководитель группы волонтеров. Она тоже пришла в гости к Валерию на встречу с нами. Оля — киномеханик в местном культурно-досуговом центре. У остальных волонтеров тоже разные профессии: Евгений Жданов — мастер леса, Алексей Борисов — самозанятый, Екатерина — методист культурно-досугового центра, Александр Суслов — пожарный, Роман Серков — лесничий, Владимир Тютин — командир группы СОБР, Илья Бурухин — предприниматель.

Они собрались вместе несколько лет назад и тогда еще не относились ни к какому фонду. Это была просто группа неравнодушных людей, которые хотели изменить мир вокруг себя. Они развозили продукты немощным и пожилым людям, ходили в неблагополучные семьи, уговаривали пьющих матерей закодироваться. Не всегда им отвечали благодарностью.

Ольга вспоминает:

— Была одна семья. У них один ребенок погиб по недосмотру — кажется, захлебнулся. Двоих забрали на полгода, дав время исправиться. Самого маленького, грудного, оставили с родителями. Мы приезжали, уговаривали маму, проводили беседы. Убедили — она закодировалась. Добились, что ей вернули детей, но в тот же день она сорвалась, ушла в запой. И детей, которых только что вернули родителям, забрали обратно в детский дом.

А бывает так: привозишь вещи нуждающимся, в следующий раз приезжаешь и видишь: груды этих вещей валяются как мусор во дворе, — делится волонтер. — Зачем стирать, привезут же еще. А мы ведь собираем эти вещи, везем из Екатеринбурга, стираем, гладим, если надо — зашиваем. Дядя Валера и его ребята — это совсем другие люди. Искренние, настоящие. Даже по такой детали можно судить: все вещи, которые мы привозили ему, лежат чистые и отглаженные.

Мы вспоминаем с Ольгой, что в последнее время Староуткинск светился в новостной повестке по разным нехорошим поводам. Здесь за один месяц случилось две трагедии. Покончила с собой 17-летняя девушка. Ее мать сидела в тюрьме, отец жил отдельно. А через несколько дней ушла из жизни 13-летняя школьница. Семья погибшего ребенка также была неблагополучной, мать злоупотребляла алкоголем.

Есть в поселке и маргинальщина, и пьянство. Наверное, от этого у детей и появляется чувство безысходности. Но есть и другой Староуткинск: это волонтеры, которые меняют жизнь к лучшему, есть Валерий, любящий, заботливый и бескорыстный, есть его сыновья, которые сейчас помогают добровольцам. И еще наверняка много других людей, с которыми мы пока не знакомы.