Чем в России будут лечить омикрон? Разбираемся в лекарствах, которые есть у врачей сегодня

В России с распространением штамма омикрон продолжает расти ежедневное число зараженных коронавирусом и госпитализированных в связи с этим. Однако тех, кого забрали лечиться в больницу существенно меньше, чем тех, кто заболел. Так, 25 января выявили 67 809 новых случаев заражения, а в больницы поступили только 12 837 человек. Оставшихся дома, впрочем, тоже должны лечить. Мы изучили документы Минздрава и поговорили с врачами, чтобы понять, какие лекарства назначают врачи сегодня дома и в больнице, как изменились знания человечества о терапии COVID-19 за два года пандемии и как будут лечить омикрон.

Лекарства из прошлого

Для начала вспомним, чем изначально планировалось лечить ковид. Два года назад, когда человечество впервые столкнулось с новой коронавирусной инфекцией, в рекомендациях появлялись самые разные препараты, в том числе лекарства от малярии и ВИЧ-инфекции.

— На заре лечения ковида использовались препараты, которые применяются для терапии ВИЧ-инфекции, например лопинавир / ритонавир, — вспоминает пульмонолог Алексей Кривоногов. — Сейчас они признаны неэффективными. Использовалась гипериммунная плазма, но этот метод тоже остался недоказанным и широкого распространения не получил, хотя локально в некоторых странах плазма до сих пор используется.

Гидроксихлорохин, который фигурировал в медицинской документации в начале пандемии, тоже исчез из коронавирусных протоколов лечения.

— В начале пандемии было понимание, что ключевым при коронавирусной инфекции является воспаление, поэтому применялись различные противовоспалительные препараты, в том числе гидроксихлорохин, — еще в прошлом году объяснял терапевт Иван Скороходов. — Это один из старейших противовоспалительных препаратов, его приняли на вооружение, но побочных эффектов от него гораздо больше, а эффективность в лечении меньше.

Еще один препарат, на который медики полагаются всё меньше, — азитромицин, да и в целом антибиотики. Иногда их назначают, но только если действительно добавилась бактериальная инфекция или высока угроза септических осложнений, человек получает специфические препараты, подавляющие иммунное звено. Такие решения должен принимать врач.

Не исчез из рекомендаций, но стал гораздо реже применяться умифеновир, больше известный широкой публике как «Арбидол». Раньше он применялся у всех на первом, амбулаторном этапе — то есть когда человек лечится дома. Сейчас в методичке Минздрава говорится, что «Умифеновир применяется у пациентов с COVID-19, однако отсутствуют доказательства его эффективности и безопасности».

— Умифеновир до сих пор применяют у молодых пациентов без сопутствующих заболеваний. Если мы говорим даже о молодом человеке без сопутствующих заболеваний, но с температурой выше 38 градусов или длящейся больше трех дней, то мы этот препарат не рассматриваем, — говорит Алексей Кривоногов. — Его используют для людей, у которых риски тяжелой формы заболевания достаточно низкие. Хотя каждый раз пересматривается эта парадигма, есть версия, что заболеть тяжело может любой, я тоже ее сторонник. Это давно известный препарат и его доказательная база относительно ковида остается очень невнятной. Есть разные мнения в отношении этого препарата, но рекомендации позволяют нам его использовать. Кто-то из врачей может заменять его на другие препараты, но у нас в арсенале в виде пероральной формы остается только фавипиравир. А его, например, не применяют при лечении детей до 18 лет.

Как лечат сейчас

Схемы лечения ковида менялись в течение всей пандемии. В России есть уже 14 версий временных методических рекомендаций по лечению и профилактике коронавирусной инфекции. Это говорит о том, что процесс изучения болезни и наработки методов лечения очень динамичный. В конце 2021 года буквально за несколько месяцев было три пересмотра этих рекомендаций.

— Если говорить о прогрессе, которого мы достигли, то в первую очередь нужно сказать о вакцинах. Это очень важная веха, — говорит пульмонолог Алексей Кривоногов. COVID-19 мутирует, хоть и не так быстро, как вирус гриппа. Но он может ускользать от тех синтезированных вакцин, которые сейчас в обиходе. Тем не менее вакцинация — один из главных способов профилактики тяжелого течения коронавирусной инфекции. Кроме того, сейчас у нас есть препараты, которые воздействуют непосредственно на вирус, есть препараты, которые воздействуют на воспаление, есть терапия антителами, которая защищает иммунную систему от атаки на вирус, и в разных стадиях болезни эти лекарства применяются.

Он говорит, что на сегодняшний день можно разделить препараты, используемые для лечения ковида, на несколько групп. Самые прогрессивные — это противовоспалительные препараты. Они применяются, когда инфекция затягивается, возникает гипервоспаление. Она может угрожать жизни человека, и такие средства, как дексаметазон влияют на выживаемость, снижают риск смертности больных в критическом состоянии в отделениях реанимации.

— Вторая группа препаратов, которые обладают противовоспалительным действием — это таргетные препараты, самые известные из них — тоцилизумаб и сарилумаб. Они используются при так называемом «цитокиновом шторме». Они спасают жизнь, когда возникает угроза полиорганной недостаточности, — говорит пульмонолог.

Третья группа препаратов — это препарат будесонид. Это новая, появившаяся где-то в середине 2021 года, рекомендация, достаточно доступный и недорогой метод лечения. Это ингаляционный противовоспалительный препарат в виде порошка в специальном устройстве, которое умещается в ладони.

— Для терапии в амбулаторных условиях пациентам с легким течением COVID-19 в качестве дополнительной терапии возможно назначение ингаляционного будесонида <...> в дозе 800 мкг 2 раза в сутки до момента выздоровления, но не более 14 суток, — говорится в рекомендациях Минздрава. — Применение будесонида позволяет снизить частоту обращения за неотложной медицинской помощью, риск госпитализации и уменьшить время до выздоровления.

Как изменит лечение омикрон?

Пока у врачей нет каких-то особых ожиданий в отношении нового штамма. Новых рекомендаций, касающихся именно омикрона, нет и у Минздрава. Так что и лечить его будут теми же методами.

— Это тот же коронавирус, который мы лечим так же, — говорит Алексей Кривоногов. — В принципе мы нового в нем ничего не ищем и относимся к нему так же осторожно, потому что у различных категорий он может вызвать разные степени поражения. Есть мнение, что он вызывает больше симптомов со стороны верхних дыхательных путей и этим заканчивается, но это пока незначительные сообщения. Как это будет, когда заболеет популяция — тогда будет понятно.

Тем не менее ожидания от будущего у врачей есть — над максимально эффективным препаратом от ковида продолжается работа, регулярно появляются новые лекарства. Например, одно из последних — российская разработка «МИР-19». Впрочем, к ней пока относятся настороженно.

— Мы пока не особо видели его в клинической практике, поэтому рано об этом говорить. Клинические данные будут поступать позже, а пока мы с осторожностью о нем говорим, — объясняет Алексей Кривоногов.

На днях Федеральное медико-биологическое агентство подало в Минздрав России досье на получение разрешения на пострегистрационное клиническое исследование препарата «МИР-19» для медицинского применения в амбулаторном звене в первые дни после подтверждения диагноза новой коронавирусной инфекции. Действие препарата основано на применении миРНК, блокирующих определенные сайты генома вируса, которые отвечают за его способность размножаться. В ФМБА утверждают, что для создания препарата был выбран участок, который гарантированно отсутствует у человека, что делает применение «МИР-19» абсолютно безопасным.

— Специалисты ФМБА России постоянно отслеживают появление новых линий коронавируса. До настоящего момента не выявлено ни одной значимой мутации в выбранном участке, что делает препарат универсальным против разных вариантов SARS-Cov-2, включая омикрон, — утверждают в медико-биологическом агентстве.

Алексей Кривоногов говорит, что пока у нас нет высокоэффективного противовирусного средства для лечения ковида. Есть много препаратов, препаратов в разработке, на которые есть надежда, но пока ни один из них не показал высокопроцентную эффективность.